История города Елабуги
Иван Васильевич Шишкин
Вместо вступления. Краткий очерк г. Елабуги.
Глава I. От древних времен до взятия Казани.
Глава II. События от покорения Казани до Акаевскаго бунта.
Глава III. Акаевский бунт в здешней местности.
Глава IV. О бытности Пугачева в здешней местности.
Глава V. Современное состояние города.
Приложения.
Дозорныя книги дворцоваго села Тресвятскаго 1621 г.
Указ из Казанской Дворцовой Конторы о ловле рыбы про царский обиход...
— 12 —
Глава II.
События от покорения Казани до Акаевскаго бунта.
По взятии Казани царем Иваном Васильевичем Грозным, для распространения своих владений и христианства в завоеванном царстве Казанском, в особенности по р. Каме, на которой было столь славное и, конечно, известное православному царю идольское капище, он повелел воздвигнуть мужеский монастырь во имя Троичнаго Божества на том месте Чертова городища, где прежде волхвы обманывали суеверный народ.
Г. Рычков в Дневных записках своего путешествия по России, Спб. 1770, говорит: «сей монастырь, как слышно, был первый, который воздвигнул царь Иван Васильевич, по взятии Татарскаго города Казани, в знак благодарности к Богу за множество побед, одержанных в сей стране». Монастырь
— 13 —
назывался Троицким по главному храму онаго; управлял им игумен, который заведывал, кроме братии монастырской, и духовенством села Тресвятскаго (что ныне Едабуга). Самый же монастырь находился в ведении архиепископов Казанских и Свияжских. Для содержания монастыря отданы были в его владение богатые луга, пахатныя земли и озера, вблизи находящиеся; также приписаны были к нему селения: Танайка, Свиныя горы и Тихия горы, обильные ловлею рыбы, и деревни: Сентяк, Подмонастырка, находящаяся у подошвы горы, где был монастырь, и доныне удерживающая свое название. Жители Подмонастырки были служки монастыря и многие из них именовались дворцовыми и конюховыми. Это название и доднесь сохранилось и означает прежний род служения их предков при монастыре. По таким щедротам царя к монастырю можно безошибочно полагать, что он был одним из обилующих земными благами и наделен был таковыми с той целью, чтоб иноки заботились более о небесных благах, как для себя, так и для окрестных жителей, которые в них более нуждались. Местоположение монастыря на высоком утесе р. Камы было самое привлекательное. Со стороны реки он имел видь крепости со стенами и каменными башнями, а с других сторон был огражден земляным валом; это по тогдашнему времени нужно было для защиты от Башкирцев, для которых границей кочевья была Кама, равно и от разбойников, которым река Кама служила раздольем для грабежа. В Справочном Энциклопедическом словаре, издания Старчевскаго, значится — не знаю сколько справедливо — под словом Елабуга следующее: царь Иван IV Васильевич, после покорения Казани, отправился по реке Каме в Соликамск, но на пути сделался болен и принужден был остановиться при устье Тоймы, на том месте, где теперь стоит город Елабуга. По воле Иоанна здесь заложена Покровская церковь, и им пожертвована икона Трех Святителей, от чего Елабуга первоначально и называлась селом Тресвятским. Этот образ хранится в Елабуге до сих пор в Покровской церкви. Живопись его не пострадала от времени и принадлежит к древнему Греческому стилю. Близ села был построен также царем Иоанном Грозным монастырь, существовавший 213 лет. Место, где он находился, известно под именем Чертова городища.
— 14 —
Местный летописец передает следующее событие: «было время, когда иноки монастыря со всеми подвластными им и жителями Тресвятскаго пришли в ужас. Они услышали, что известный Ермак с многочисленной дружиной своей на ладьях поворотил с р. Волги на Каму, а потому и не мог миновать здешняго места. Ужас жителей еще более увеличился, когда они увидели, что Ермак со всею силою находится близ их; они обрекли уже себя на разорение и верную погибель. Между тем Ермак, плывя по Каме, отделил от своей флотилии два судна, из коих одно остановилось у монастыря, а другое подошло к Тресвятскому. Посланные от Ермака казаки успокоили жителей, сказав им, что они не разбойники, а слуги царя, и идут на покорение неверных, остановились же за продовольственными припасами, в которых имеют нужды. За таковую приятную весть казаки награждены были хлебом-солью и другими припасами и вполне остались тем довольны. Иноки же и жители переменили печаль на радость и считали себя счастливыми, что избегли воображаемых неприятностей».
Ниже в Приложении под N 1-м мы помещаем акт, относящийся к этому времени, именно Дозорныя книги 1621 года; по ним значится в селе Тресвятском крестьянских 104 двора. Вместо десятинной пашни на Государя крестьяне платили в государеву казну оброку по 18 рублей, 21 алтын, по 5 1/2 деньги в год, считая по полутора рубля с выти. А их собственной крестьянской мягкой доброй земли было 149 четей слишком да перелогу 35 четей, сена по Каме и по дубровам на 5700 копен, лесу вверх по Каме в длину 5 верст, поперег от полуторы до 5, угодий за рекой Тоймой пять озер рыбных.
В селе Тресвятском с течением времени была и другая деревянная церковь — Никольская. О построении еще третьей церкви, каменной, местный летописец пишет следующее: «И так на основании истории и изустных преданий опишем главное побуждение к построению в Елабуге перваго каменнаго храма во имя Спаса Всемилостиваго. Главным образом побудило к тому появление в Елабуге Нерукотвореннаго образа Спасители. По известиям от предков, описание этого события находилось в книгохранилище Спасскаго собора, — что видно из одной частной рукописи, — где были и другия еще записи, но все это утрачено. На основании сих записей, читанных
— 15 —
некоторыми из стариков Елабужских или слышанных ими от тех, кои читали, сохранилось местное предание, записанное любопытными, о появлении Иконы. Предание сие состоит в следующем: некоему благочестивому старцу из фамилии Остальцовых — род этот и доныне сохранялся в Елабуге — неоднократно являлся в сновидении человек, понуждая его немедленно ехать за иконой Спасителя в село, находящееся на берегу р. Вятки, именуемое Красным, объявляя ему притом, что Икона эта уже написана иконописцем, который согласен отдать ее за малую цену, и Икона сама желает быть в Елабуге, угрожая, что ежели он не послушается, то подвергнется несчастию. Старец решился плыть в назначенное селение, где действительно находит иконописца, видит с трепетом и благоговением Икону уже написанную. Иконописец отдает ему оную, неизвестно на каких условиях, и оба они с честию выносят Икону к лодке; с неизъяснимою радостию предпринимает старец обратный путь вниз по р. Вятке, но на пути встречает большия неприятности от жителей некоего прибрежнаго селения и даже подвергается опасности лишиться самой Иконы, этого неоценимаго для него сокровища. Но Промыслом Божиим все неприятности и опасности прекращаются чудесным знамением от Иконы, и он наконец благополучно достигает своей отчизны. По прибытии в село Тресвятское образ этот поставлен был не в церкви, а в деревянной часовне, — (стоявшей тогда на берегу р. Камы и очень давно уже упраздненной), — куда во многочисленности начал стекаться народ на поклонение, получая исцеления и доставляя тем немалый доход в казну. По сему случаю несомненно воспоследовало основание каменной церкви во имя Спаса Всемилостиваго и положено быть особому причту, котораго доселе не было, а быль только один Тресвятский, что ныне Покровский».
Так или иначе появилась в Елабуге икона Нерукотвореннаго образа Спаса, во всяком случае побуждением к первоначальному построению Елабужскаго Спасскаго Собора было — дать приличное помещение этой Иконе, которая, — смело можно сказать, — написана по воле Промысла Божия для прославления Его святаго имени. Это явствует частию и из того, что Икона эта предпочитается не только местными и окрестными жителями, но даже и отдаленными
— 16 —
христианами всех сословий соседних губерний и в честь ея установлены издавна с Высочайшаго повеления походы в Вятской и Оренбургской (что ныне Уфимской) губерниях.
Спрашивается: давно ли икона Нерукотвореннаго образа Спаса появилась в Елабуге? В ответ на это хотя положительных актов не имеется, но, основываясь на нижеследующих записях, появление Иконы должно отнести не позже как к половине XVII столетия. Известно, что в честь ея первоначальный храм быль небольшой холодный, теплый же, в виде боковой пристройки, также небольшого размера, во имя Казанской Божией Матери, был освящен в 1684 году, как свидетельствует подпрестольный крест(*); за тем главный олтарь храма во имя Спаса Всемилостиваго быль освящен в 1714 году, как показывает такой же храмоздательный крест(**), оба эти креста хранятся и в настоящее время к соборе.
Наконец в 1820 году оба означенные храма по малой их вместимости разобраны, и вместо их выстроен соборный величественный храм о трех приделах. Главный престол этого храма освящен в 1821 году Преосвященным Амвросием епископом Вятским и Слободским при протоиерее собора Павле Юрьеве, благолепное служение котораго граждане и доныне воспоминают.
В селе Тресвятском, как показывает предание и местная летопись, по примеру городов прежних времен, была довольно хорошая, деревянная крепость. Местный летописец о имевшейся здесь крепости говорит: крепость была устроена по взятии Казани
(*) Освятися олтарь Господа и Спаса вашего Иисуса Христа и водружен крест сей в церкви Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы честнаго и славнаго Ея явления во граде Казани, лета 7192 индикта 7 месяца Сентября в 30-й день, на память св. священно-мученика Григория Великия Армении, и при Благоверных царех и Великих князех Иоанне и Петре Алексеевичах, всея великия и малыя России Самодержцах и при мптрополите Иасафе Казанском и Свияжском.
(**) Освятися жертвенник Господа и Бога и Спаса вашего Иисуса Христа во храме Нерукотвореннаго Его Образа, при Богохранимой державе Благочестивейшаго Государя нашего царя и Великаго князя Петра Алексеевича, всея великия малыя и белыя России, и при сыне Его Государеве Благоверном Государе цесаревиче и Великом князе Алексие Петровиче, между Патриаршеством великим Господином нашим преосвященнейшим Тихоном, митрополитом Казанским и Свияжским в Его Архиерейское пришествие, лета мироздания... от воплощения Бога Слова 1714.
— 17 —
повелением царя Иоанна IV, для защиты от нашествия Башкирцев и Татар, которых в то время отделяла одна только река Кама. В селе Тресвятском крепостца окружена была земляным валом и башнями в различном разстоянии; устройство их было таково: внизу ворота с запорами, а на верху жилыя покои для приезжих на время купцов и чиновников; постоянно же оные занимала военная стража; на верху крыш был двуглавый орел — герб России. Башен было пять: оне носили названия по местности идущих от них дорог; так по дороге в Казань называлась Казанскою, в Сарапул — Сарапульскою, находившаяся близ Николаевской церкви — Никольскою; прочия же две неизвестны. Стены башен были проверчены так, что в отверстие проходило дуло ружья для выстрелов в неприятеля. Самое местоположение делало крепость довольно твердою, особенно в глазах тогдашних врагов: при ней находилась военная стража с начальником и оружиями для защиты, чугунными пушками, копьями и бердышами; а посреди города у Николаевской церкви была выстроена особая крепостца в виде цитадели и окружена рвом и валом. При въезде в крепость была таковая же деревянная башня с такими же воротами как другия. Но время все это уничтожило.
По открытии города в 1780 году крепости и башен уже не существовало, а только за церковию внутри цитадели на мысу — который назывался раскат — выстроены были присутственныя места, но они тоже упразднены; в настоящее же время остались одни признаки вала.
Глава III.
Акаевский бунт в здешней местности.
Замечательным событием для Елабуги был бунт Башкирцев, Татар и прочих с ними народов под начальством Акая. Это событие известно в народе под именем Акаевщины. Акай был Татарин — наездник, оставивший по себе в здешнем краю память разбойника, губителя и зажигателя. Он вместе с товарищем своим Алдар-Баем и с шайками появился в Оренбургской губернии в начале XVIII столетия (в 1709 году). По
— 18 —
разсказам, причина появления его была та, что он, видя политическую власть России утверждающуюся и христианство распространяющимся, вздумал положить тому пределы возмущением и, набравши многочисленныя толпы из Татар, Башкирцев и разной вольницы, пошел с огнем и мечем на христиан. В Оренбургской губернии он сделал ужасныя опустошения: пожары и кровь означили следы его. Жители, оставляя свои селения, скрывались и имущество свое скрывали в местах более безопасных; но он, по указанию изменников, ради корысти находящихся при нем, ловил скрывающихся и без пощады мучил их, выпытывая, где скрыты сокровища, и наконец умерщвлял. Особенно он ненавидел храмы Божии и на них изливал всю свою ярость: ограбивши оные, сожигал и без всякаго милосердия лил кровь христиан. Город Мензелинск был взят им, разграблен и выжжен. Акай приближился уже к берегам р. Камы, которая и поныне служит границею между Уфимской и Вятской губерниями. Приближение его было во время жатвы, а потому закамские жители избрали из среды своей сторожевых, чтоб они уведомляли, где находится злодей с шайками своими. Если слышали, что он находился еще далеко, то жители, выходя в поля, жали хлеб свой и клали в суслоны со страхом и почти без надежды, что он послужит к их пропитанию; когда же сторожевые извещали, что шайки Акая шатаются близко, то они в испуге, оставляя полевыя работы и жилища свои на жертву врагам, бежали для спасения жизни к р. Каме, садились на приготовленные заранее лодки, плоты и паромы и переправлялись на здешнюю сторону реки, в ожидании новых вестей из-за Камы. Акай с полчищами своими являлся по ту сторону р. Камы в виду здешних. Селения Русския были им истреблены, но рожь, на полях поставленную в суслоны, а также и оставшуюся несжатою он истреблять не велел, в видах тех, чтоб воспользоваться трудами жителей для прокормления своего сброда, а также и на случай возвращения своего, ибо будущее открывало приволье для его разбоев.
Жители здешней стороны предчувствовали беду. Слухи о разбоях Акая и переправа закамских на эту сторону приводили их в ужас; они предчувствовали, что Акай не замедлит и их посетить, и это предчувствие имело основание. Татары, — еще и в
— 19 —
настоящее время многочисленные в здешнем уезде, — слыша о силах и успехах единоверца своего, подняли высоко свои головы, обижали христиан, кто как мог, и Русские, видя неотразимую грозу упали духом и принуждены были с терпением переносить их угрозы, жестокость и зверство. Вскоре Акай со всеми своими силами переправился на здешнюю сторону Камы около села Пьянаго бора и пошел по берегам ея на Казань. Татары, вблизи живущие, присоединились к нему, увеличивая тем его шайки. И здесь также, как за р. Камой, распространились пожары и полилась кровь христиан. Везде, где только он проходил, оставался один пепел; магометанския же селения находились в покое, и крики мусульман на минаретах раздавались громче, торжествуя тем победу зловерия над Православием.
Большая часть жителей окрестных селений прибежали в село Тресвятское, надеясь найти в нем прибежище и безопасность, так как в оном была тогда крепость. Жители с любовию принимали под защиту свою бежавших от нашествия шаек; селение переполнилось народом; одних домов не было достаточно для всех — теснились в торговых лавках, на улицах. Страдания бежавших были тем более тяжелы, что это происходило в позднюю осень; время было холодное; перепадал то снег, то дождь.
Акай и Алдар-Бай подходили между тем уже к селу Тресвятскому. Начальник крепости со стражей и многими охотниками решились умереть за свою родину; они вышли на встречу, чтоб отразить неприятеля и тем положить конец его злодействам. Произошел в 4-х верстах от Елабуги на берегу р. Камы упорный с обеих сторон бой, но оный кончился неудачно. Многочисленность бунтовщиков подавила горсть опытных в военном деле солдат, и восторжествовала над храбростью неопытных охотников. Урон с обеих сторон был очень велик. Остатки разбитаго войска и охотников прибежали в крепость и заперлись в оной, питаясь еще надеждой, что твердыня эта, защищенная ружьями и пушками, отобьет охоту у злодеев взять ее.
Акай, как победитель, еще более возгордился. По преданиям Татар, он был потомок княжескаго рода Гиреев. Вследствие такого происхождения, ему легко могла придти в голову мысль
— 20 —
возстановления царства Казанскаго и, по праву, быть царем онаго. Одушевленный удачей, Акай подвинулся с своими силами на луга в виду Тресвятскаго. В ликующем его стане происходили шум и крик на разных языках; враги торжествовали, указывая саблями на Тресвятское, как на верную добычу, сам Акай, посмотревши на богатое село с тремя церквами и на монастырь, в котором также было три церкви, находился в восхищении. В самом деле, шесть церквей — какая обильная жатва для кровожаднаго Татарина!
В Тресвятском же, переполненном народом, напротив слышны были стон и плачь; жены и дети своими рыданиями усугубляли горе. Крепость считалась ненадежной защитой, а силы человеческия, потерпевшия уже поражение, не могли быть порукой за будущую безопасность, а потому, не имея надежды на отпор неприятеля, все считали себя почти заживо мертвецами. Оставалось одно: просить помощи свыше; и они решились прибегнуть с теплою молитвою к Господу Спасителю. Укрепленные верою, с воздетыми к небу руками на коленах и со слезами пред чудотворною Иконою, они молили милосердие Божие об отвращении наступающей смертной грозы. Иноки монастыря, проникнутые тем же чувством, также молились, — и близь Господь сокрушенным сердцем...
Окрестности, выжженныя Акаем, погасли. Только Тресвятское и монастырь стояли еще невредимы. Туч нигде не было видно, солнце светило ясно. Но вдруг густой черный дым и чад появился над Тресвятским и в стане неприятеля; подул с севера ветер и село очистилось от дыма, а весь дым и чад закружились в сонмищах злодея, ветер же мало-по-малу усиливаясь превратился наконец в ужасную бурю. Казалось, будто весь дым и чад, собравшись в одно целое от всех произведенных злодеями пожаров, врезались сверхъестественною силою в их глаза, которыя от того потемнели. Это событие до того поразило и разстроило весь стан неприятеля, что вместо веселья и победных кликов слышны стали там крики «Алла». Недавние победители были мгновенно поражены, и чем же? своим изчадием! Кончилось тем, что Акай, не причинив никакого зла ни селу, ни монастырю, побежал с шайками своими на Казань. У г. Мамадыш он переправился чрез р. Вятку, и за тем исчезли следы его.
— 21 —
Таковое очевидное заступление Божие нельзя приписать случаю, а есть явное милосердие Спасителя Бога, — пред Иконою Его жители усердно молились и она не задолго до того прослыла чудотворною.
Это замечательное событие относится к царствованию Петра I. В Истории Петра Великаго, соч. Ламбина, о бунте Башкирцев говорится следующее. Возникли безпокойства между Башкирцами; раздраженные притеснениями и самовластием корыстолюбиваго исполнителя царской воли коммисара Сергеева, начально отбиравшаго у них лошадей и тревожившаго их жилища под предлогом отыскания беглых рекрут, суровые сыны степей взялись за оружие, защищая свое имущество и права гостеприимства; к ним присоединились Мещеряки и другия соседственныя Татарския племена, и проникли даже до Казани. Там они были остановлены воеводой Казанским Кудрявцевым, — и Башкирцы, узнав о казни своего притеснителя Сергеева, вскоре успокоились.
Публикации по теме:
Жизнь Елабужского купца Ивана Васильевича Шишкина,
писанная им самим в 1867 году
В.К.Магницкий. Иван Васильевич Шишкин. 1792-1872
В.К.Магницкий. Иван Васильевич Шишкин, гражданин г.Елабуги
Архимандрит Иосиф. Обозрение Вятской епархии
